Мари Luise Kaschnitz «Большой ребен

Мари Luise Kaschnitz «Большой ребенок» 1Это был конец января, вскоре после новогодних праздников, когда толстый парень пришел ко мне. Я имел вначиная с этой зимой, книги брать детей со всей округи, их наследует забрать и привезти обратно в определенный день недели. Конечно я знал большинство из этихДетей, но иногда также были иностранцы, не проживающие на нашей улице. И еслиКроме того большинство из них оставались только так долго, как преобразование претензии взялОднако, были некоторые, которые являются сел и начал читать прямо на месте. Затем я сиделна моем столе и работал, и дети сидели на столик вКнижный шкаф и их присутствие мне было приятно и не беспокоить меня.Толстый ребенок родился в пятницу или субботу, по крайней мере не где взятьконкретный день. Я собирался выйти и шел, перекусить, я меняпоставил для перевозки в комнату. Прежде чем я имел визит, и это пришлосьвероятно забыли закрыть дверь. Таким образом оно пришло о том, что толстый ребенок вдругстоял у меня, как я, таблетки на столе сидел и мнетого, чтобы получить что-то на кухне. Это была девушка может быть 12 лет,Он имел старый старинке лоден Пальто и черные трикотажные леггинсы иПояс носили коньки и это я знаю, но пока еще должным образом не был известный,.и потому, что он так спокойно вышел, он страшно мне.Я знаю, вы? Я спросил удивлен.Толстый ребенок ничего не сказал. Он просто стоял там и положите ваши руки над его круглый животвместе и смотрели на меня с его глазами.Вы хотите книгу? Я спросил.Толстый парень снова не дал ответа. Но также я не слишком удивился. Я былОн жил, что дети были стесняются, и вы должны были помочь им. Так что я переехалнесколько книг и она положить перед иностранными девушка. Затем я изложил,для заполнения карты, на которых были записаны заимствованные книги.Как вас зовут? Я спросил.Они называют меня толщина,-сказал ребенок.Я должен позвонить вам в любом случае? Я спросил.Не важно для меня,-сказал ребенка. Он не ответил на мою улыбку, и я считаю, мне сейчасПомните, что его лицо болезненно искривленных в этот момент.Но я не обеспечивается.Когда вы родились? Я спросил далее.В Водолее тихо сказал малыш.Этот ответ забавляло меня, и я вступил он на карте, в шутку путь, иТогда я повернулся ко мне снова книги.Вы хотите что-то? Я спросил.Но потом я что иностранный ребенок не включены книги в глаза, но его глаза смотрелиОтдых оставил на лоток, которые мой чай и мой выделенных хлеб,Может быть вы хотите съесть что-то, я сказал быстро.Ребенок кивнул, и его согласия gekränktes удивление было в том, чтоМари Luise Kaschnitz «Большой ребенок» 2Недавно я выступил с этой идеей. Сделал это в один хлеб сами, потому, что, после другогоесть, и он специальным способом, который я счета позже дал мне.Затем он сел и пусть его вялым холодной выглядит в номере ходить вокруг, и это былочто-то в его сущности, что да, действительно, наполняло меня гнев и негодование, я получил этот пареньСначала ненавидел. Все об этом имеет меня отталкиваются, его инертной конечностей, его довольно, жирЛицо, говорить его путь, который был в то же время сонный и претенциозным. И хотя я самрешила, ради отказаться от ходить ему, я занималась с ним, но недружественные, но жестокие и холодные.Или если мы называем его о friendly, который я сейчас сел на стол и среднееРаботу и сказал через мое плечо, читать сейчас, хотя я знал совершенно точно.иностранный ребенок хотел, чтобы не читать? А потом я сидел там и хотел написать и принесничего о потому что я имел странное чувство пыток, так как если что-точтобы угадать и он не догадывается, и прежде чем вы не догадались, ничто не может быть так, как онранее. И какое-то время я, но не очень долго, из мысли он был, и тогда я повернулдля начал разговор, и она захватила меня с только törichsten вопросы.Есть ли у вас какие братья или сестры? Я спросил.Да, ребенок говорит.Вам нравится ходить в школу? Я спросил.Да, ребенок говорит.Что вам нравится?Как пожалуйста? просили ребенка.Какие темы? Я спросил, отчаянно.Я не знаю, что сказал ребенок.Может быть немецкий? Я спросил.Я не знаю, что сказал ребенок.Я включил мой карандаш между пальцами, и она выросла в меня, ужас,с появлением ребенка, даже пропорции.Есть ли у вас подруг? Я спросил, дрожь.Ах да, говорит девушка.Есть ли у вас один еще конечно предпочитают? Я спросил.Я не знаю, малыш, и как он сидел там в его волосатые пальто лоден сказал он напоминалжир гусеница, как гусеница, он также съел, и это теперь пахнет гусеницаназад вокруг. Теперь вы получаете ничего, я думал, наполненный странной мести.Но потом я вышел еще и принесли хлеб и колбаса и ребенок, глядя на это с еготупой лицо, а затем начал кушать как гусеница ест, медленно и неуклонно, какиз внутреннего принуждения и я считается враждебной и mute.Теперь он был готов, что все на этого ребенка расстроило меня и раздражать начал. То, чтоглупо, белое платье, то, что думал за смешным стоячим воротником, я, как ребенок послеУжин, застегивая его пальто. Я сидел на моей работе, но потом я услышалпривкус малыш позади меня, и этот шум напоминал вялым чмокает черныйЦапля где-то в лесу, он принес мне все водянистые скучно, все тяжелые и и навозной жижипонимание человеческой природы и очень раздражало меня. Я думал, что вы хотите от меня,Уходи, уходи. И я хотел подтолкнуть ребенка с моими руками из комнаты, какМари Luise Kaschnitz «fat kid» 3Он распределяет громоздкой зверь. Но тогда я не толкнул его из комнаты, но говорили толькообратно с ним и снова таким же жестоким образом.Вы идете по льду,-спросил я.Да, сказал толстый ребенок.Ну ты на коньках? Я спросил и указал на коньки, ребенок до сих порвсегда придают руке был

Results (English) 2:

Marie Luise Kaschnitz «Big Baby" 1This was the end of January, soon after the New Year when the fat guy came to me. I had vnachinaya this winter, books take children from the neighborhood, they inherit the pick and bring back to a specific day of the week. Of course, I knew most of etihDetey, but sometimes also by foreigners who do not live on our street. And esliKrome that most of them remain only as long as the conversion vzyalOdnako claims, there were some who were sat down and began to read on the spot. Then I sidelna my desk and working, and children sat on a table and wardrobe vKnizhny their presence, and I was pleased not to bother menya.Tolsty child was born on a Friday or Saturday, at least not where vzyatkonkretny day. I was going to go out and walked a snack, I menyapostavil to carry the room. Before I had a visit, and it prishlosveroyatno forgot to close the door. Thus it came about that fat kid vdrugstoyal at me as I sat on the table pills and crumpled to get something in the kitchen. It was a girl can be 12 years old, he had old fashioned loden coat and black knit leggings iPoyas wore skates and I know that, but it is still not properly been known .and because it came out so relaxed, he was terribly mne.Ya I know you? I asked udivlen.Tolsty child said nothing. He just stood there and put your hands over his zhivotvmeste round and looked at me with his glazami.Vy want to book? I sprosil.Tolsty guy again did not answer. But as I'm not too surprised. I words has lived, the children were shy, and you had to help them. So I pereehalneskolko books and put it in front of the foreign woman. Then I set out to fill a card on which were written borrowed knigi.Kak your name? I sprosil.Oni call me thick, 'I said rebenok.Ya should call you anyway? I sprosil.Ne important to me, 'said the child. He did not respond to my smile, and I think I seychasPomnite, his face twisted painfully in this moment.No obespechivaetsya.Kogda I were you born? I asked dalee.V Aquarius said quietly malysh.Etot answer amused me, and I took it on the map as a joke the way I itogda turned to me again knigi.Vy want something? I then I sprosil.No that a foreign child is not included in the book his eyes, but his eyes smotreliOtdyh left on the tray that my tea and my dedicated bread, maybe you want to eat something, I said bystro.Rebenok nodded his agreement gekränktes surprise was that chtoMari Luise Kaschnitz «Big Baby" 2Nedavno I came up with this idea. Did this one your own bread, because after drugogoest and it in a special way, which I later gave an account mne.Zatem he sat down and let his limp cold look in the room to walk around and it bylochto something in his nature that yes, indeed, filled me with anger and indignation, I got this parenSnachala hated. All of this has me off, his inert limbs, its pretty, zhirLitso talking his way, which was at the same time a sleepy and pretentious. And although I samreshila sake refuse to go to him, I worked with him, but unfriendly, but cruel and holodnye.Ili if we call it a friendly, which I am now sat on the table and sredneeRabotu and said over my shoulder to read now, although I knew perfectly tochno.inostranny child would not to read? And then I sat there and I wanted to write about and prinesnichego because I had a strange feeling of torture, as if something tochtoby guess he does not know, and before you have not guessed, nothing can be as onranee. And for a while I do, but not for very long, because he was thinking, and then I povernuldlya started talking, and she grabbed me just törichsten voprosy.Est Do you have brothers or sisters? I sprosil.Da, child govorit.Vam like school? I sprosil.Da, child govorit.Chto you like? How please? asked rebenka.Kakie topics? I asked otchayanno.Ya not know what to say rebenok.Mozhet be German? Sprosil.Ya I do not know what he said rebenok.Ya included my pencil between his fingers, and she grew up in me, the horror, with the advent of the child, even proportsii.Est Do you have girlfriends? I asked drozh.Ah yes, says devushka.Est Do you have one more course prefer? Sprosil.Ya I do not know, baby, and he sat there in his hairy coat loden he said napominalzhir caterpillar, caterpillar, he also ate, and it now smells gusenitsanazad around. Now you're getting personal, I thought, filled with strange mesti.No then I went further and brought bread and sausage and child looking at it from egotupoy face and then began to eat like a caterpillar eats slowly and steadily, kakiz inner compulsion and I think mute.Teper hostile and he was ready, that all this has upset me and the baby began to irritate. What chtoglupo, white dress, what he thought of a funny stand-up collar, I, as a child posleUzhin, buttoning his coat. I sat on my work, but then I uslyshalprivkus kid behind me and the noise resembled sluggish smacking chernyyTsaplya somewhere in the woods, he brought me all watery boring, and all the heavy and sewage zhizhiponimanie human nature and a very irritated me. I thought what you want from me, going, going. And I wanted to push the baby with my hands out of the room, kakMari Luise Kaschnitz «fat kid» 3OH distributes unwieldy beast. But then I pushed him out of the room, but tolkoobratno spoke with him again in the same cruel obrazom.Vy go on the ice, 'asked ya.Da said thick rebenok.Nu you skate? I said, and pointed to the skates, baby still attached to his hand was porvsegda

Results (English) 3:

marie Luise Kaschnitz "big child 1это was the end of january, shortly after the new year holidays, when the fat guy came up to me. i had вначиная with this winter, books to children all over the place...they shall take and bring back to a certain day of the week. of course i knew most of этихдетей, but sometimes also were foreigners do not live on our street.and есликроме togo большинство around them оставались only that's so long, how should i взялоднако thoughts, были некоторые, являются sel and i started читать frankness of месте. затем сиделна her моем "and работал.and the children were on the table вкнижный closet and their presence made me feel good, and do not disturb меня.толстый child born on friday or saturday, at least where взятьконкретный day. i'm gonna go out and go,to eat, i меняпоставил for carriage in the room. before i had a visit, and it пришлосьвероятно forgot to lock the door. thus it came about that fat kid вдругстоял me as ipills on a table to sit and мнетого to get something in the kitchen. it was the girl may be 12 years old, he had the old loden coat and black knitted leggings ипояс wore skates, and i know that,but have not yet been properly was known, and because he was so quiet that came out, he's a мне.я know you? i asked удивлен.толстый baby said nothing.he just stood there and put your hands on his round животвместе and looked at me with his глазами.вы want the book? i спросил.толстый guy again did not give the answer. but i'm not too surprised. i былон livedthe children were too long, and you have to help them. so i переехалнесколько books and she put before a foreign girl. then i set out to fill the card, on which were written down borrowed books.what's your name? i спросил.они call me thickness, said ребенок.я should call you anyway? i спросил.не is important to me, "said the child. he responded to my smile, and i think i сейчаспомните,his face painful искривленных in this момент.но i don't обеспечивается.когда were you born? i asked далее.в водолее quietly told малыш.этот answer amused me, and i took it on a map in a way.so i turned to me again книги.вы want something? i спросил.но then i foreign child does not include books in the eyes, but his eyes смотрелиотдых left on the tray, which is my cup of tea and i made breadmaybe you want to eat something, i said быстро.ребенок nodded his agreement, and gekränktes surprise was in the чтомари Luise Kaschnitz "big child 2недавно i made this idea. did this one bread themselves, becauseafter другогоесть and special way, which i account later gave мне.затем he sat down, and let him look at the cold room to walk around, and it былочто - in fact, that yes, indeed.with my anger and resentment, i got this пареньсначала hated. all of this makes me push his inert legs, pretty, жирлицо, tell him the way.who was at the same time, sleepy and pretentious. and although i самрешила for refuse to walk him, i was with him, but unfriendly, but cruel and холодные.или if we call him friendly.which i now sit at the table and среднееработу said over my shoulder, read now, although i know quite точно.иностранный kid wanted to read?and then i was sitting there and wanted to write and принесничего about because i had a strange feeling of torture, as if what is точтобы guess he doesn't know it, and before you know it can't be like онранее.and some time i, but not very long, thought he was, and then i повернулдля started a conversation, and she grabbed me with only törichsten вопросы.есть if you have any brothers or sisters? i спросил.да, the child says.do you like to go to school? i спросил.да, baby говорит.что do you like? how please? asked ребенка.какие topic? i asked, отчаянно.я didn't know what to say ребенок.может be german? i спросил.я don't knowthat said ребенок.я switched my pencil between his fingers, and she grew up in me, horror, with the arrival of the baby, even пропорции.есть whether you have friends? i asked, дрожь.ах yeah, says the girl.do you have any one else of course prefer? i спросил.я don't know baby, and as he sat there in his hairy coat loden said he напоминалжир caterpillar, caterpillar, he also ate.and it smells гусеницаназад around. now you get nothing, i thought of the strange мести.но then i went and brought bread and sausage, and a child, looking at it with еготупой personand then began to eat, like a caterpillar eats slowly and steadily, какиз internal compulsion and i considered hostile and mute.теперь he was ready, all the baby upset me me and started. then, чтоглупо,white dress, what a funny thought a stand up collar, as a child i послеужин, застегивая his coat. i sat on my work, but then i услышалпривкус kid behind meand the noise resembled flaccid smacks her черныйцапля somewhere in the woods, he brought me all watery dull, heavy and slurry жижипонимание human nature and really annoyed me. i thought, what do you want from mego, go, go. and i wanted to push the baby with my hands out of the room, какмари Luise Kaschnitz "fat kid» 3он distributes the cumbersome beast. but then i pushed him out of the room.but said толькообратно with him again in the same cruel образом.вы going on the ice, said я.да, said fat ребенок.ну you skating? i asked and pointed to the bucket, the child still порвсегда was attached to the arm.